Среди миров

В Минске выходит журнал “Врата небесные». В №8 за 2008 год напечатан статья священника Михаил ВОРОБЬЕВА, настоятеля Крестовоздвиженского храма г. Вольска Саратовской области «Исповедь «иподиакона». Думаю, эта история будет интересна. Перерассказываю ее.

Священника попросили исповедовать и причастить умирающую старушку. По дороге родственники предупредили, что она большая безбожница, попов на дух не переносила. Отец Михаил предложил было вернуться назад. Ибо какая польза от формального причащения? Один грех. Но родственники сказали. Что она сама просила привести священника, находится в здравом рассудке. В церковь никогда не ходила, но всегда передавала записки за упокой, но только с одним именем.

Оказалось, умиравшая бабушка была известным в городе санитарным врачом. Поздоровавшись, безбожница попросила прочесть молитвы из чинопоследования исповеди, немало удивив своей компетентностью. Старушка также попросила исповедоваться прилюдно. Священнику такой неправославный выверт не понравился, но он решил посмотреть, что будет дальше.

Откашлявшись, старушка начала:

--- Я была иподиаконом у последнего Вольского епископа Георгия….

Эта новость, пишет отец Михаил, поразила меня необыкновенно. В голове пронеслась мысль о преподобной Марине, выдававшей себя за монаха Марина, о кавалере-девице Дуровой, про которую был снят фильм «Гусарская баллада»… Однако старушка, как бы прочитав мои мысли, продолжала:

--- Не считайте меня безумной.. Я хорошо все помню… Я действительно была иподиаконом у епископа Георгия (Садковского) в 1933-1936 годах, когда он служил в Вольске.

12-летней девочкой она очень любила ходить в церковь. Зимой носила шапку-ушанку и была похожа на мальчика, тем более что голова была стриженая, рассказывала Екатерина Михайловна Одинцова. Чтобы совершать службу архиерейским чином, необходимо было хотя бы четверо мальчиков. Настоящих мальчиков в приходе не было. И четвертым иподиаконом Владыка назначил ее, девочку. Она заходила в алтарь, выносила свечу, стояла с посохом, помогала облачать архиерея…

-- Перед Троицей 1936 года я должна была принести к службе только что присланное зеленое облачение. Когда я с узелком подходила к храму, меня встретила монахиня. Она сказала, что службы не будет. Владыка арестован.

Горе, обрушившееся на двенадцатилетнюю девочку, казалось невыносимым. Она плакала несколько дней. Залезала повыше на дерево перед зданием городского отдела НКВД, чтобы за забором в глубине двора видеть иногда выводимого из камеры Владыку. А потом его увезли в Саратов.

-- От монахинь я знала, что детская молитва быстрее доходит к Богу. Ч молилась, как могла, из всех сил, ночью, днем… Наступили каникулы, и ничто не мешало мне молиться целыми днями. Я так молилась! Но через месяц в Вольск пришла весть: Владыка Георгий расстрелян…. И тогда я, -- старуха расплакалась, -- потеряла веру. Я решила, что Бога, Который не услышал или не хотел услышать молитву ребенка. Просто нет. И я всю жизнь прожила без веры.

Екатерина Михайловна говорила, что в ее душе образовалась пустота, которая стала не только отрицанием существования Бога, она наполнилась обидой на этого несуществующего Бога, на священников, которые обманывают людей. И когда в годы войны в Вольске открыли церковь, она с отвращением проходила мимо ее открытых дверей. А если слышала церковное пение, то заболевала на несколько дней…

Отец Михаил, пишет, что он хотел закричать: ведь епископ Георгий дожил до 1948 года. Но старуха продолжала:

-- Недавно я узнала, что моя молитва все же дошла до Бога. И Владыка Георгий не был расстрелян. Если бы я это знала тогда… Я поехала бы за ним, туда, где он был в лагере, в ссылке… жила бы подле него, стирала бы его одежду, добывала бы еду... Моя жизнь была бы другой. И это главный грех моей жизни, в котором я раскаиваюсь перед смертью.

Екатерина Михайловна умерла вечером.